– Клэр, заходи, – ласково пригласил он, протягивая руку.
Клэр невольно дернулась. Каков нахал! Он еще и распоряжается! Я не позволю ему командовать!
– Тина рассказывала мне о твоем отце… Когда ты нашла его, он сжимал в руке фотографию твоей мамы, которая всегда стояла рядом с его постелью, на ночном столике, – с грустью продолжал он. – Наверное…
– Да, – отрезала она, чувствуя, как слезы вновь наворачиваются на глаза. – Надеюсь, сейчас мои папа и мама вместе. Он очень по ней скучал. – Чтобы не выдать своих истинных чувств, она поспешила съязвить: – Интересно, Фрэнк, узнаешь ли ты когда-нибудь такую любовь?
Он мгновенно застыл, как будто она его ударила.
Тина тихо ахнула и укоризненно покачала головой.
Клэр готова была откусить себе язык от досады. Зачем она с порога начинает обижать его, причем незаслуженно? Ей придется иметь дело с этим человеком! И лучше всего сохранять дистанцию, держаться вежливо, но отчужденно, насколько это возможно.
– По-моему, в современном мире такую любовь, как у твоих родителей, отыскать довольно трудно, – медленно ответил Фрэнк, тщательно подбирая слова.
– Да уж. Особенно в твоем мире, – сорвалось у нее с языка прежде, чем она успела подумать, что говорит.
– Сеньорита Клэр… – Упрек Тины вылился в глубокий вздох.
Клэр сжала зубы. Она не уступит, ни за что не уступит! Она вскинула голову и вызывающе посмотрела на Фрэнка. Наверное, он переспал с сотнями женщин и не помнит даже их имен. И все же ее слова его задели, она поняла это по блеску его глаз. Теперь они больше не излучают сочувствия.
– В твоем мире, Клэр, такая любовь тоже редкий гость, – парировал он своим бархатным голосом, словно ударил ее хлыстом. – Разве что с прошлого Рождества ты ухитрилась познакомиться с мужчиной твоей мечты.
– Мне не до того. Я по уши в делах, – буркнула она в ответ.
– Кстати, о делах…
– Нам надо поговорить, – перебила она, не давая ему захватить инициативу. – Когда закончишь завтракать, не сочти за труд подняться ко мне в кабинет.
– Как тебе будет угодно, – с готовностью отозвался он.
– Там будет удобнее всего. Жду тебя наверху. – Она быстро вышла из кухни, закрыла за собой дверь и выбежала на веранду, окружающую дом по периметру. Такая крытая веранда совершенно необходима в жару, когда все ищут спасения от безжалостных лучей солнца.
Она не звала сюда Фрэнка Фиорентино.
Взбежав по ступенькам наверх, она обернулась. Отсюда ранчо Буэна-Виста казалось крошечным поселком, затерянным в пустыне: домики арендаторов и постоянно живущих помощников, длинные бараки для поденщиков и сезонных рабочих, продовольственный склад, конюшни, лаборатория…
Ей двадцать шесть лет, и в Буэна-Виста для нее сосредоточена вся жизнь.
Мужчина ей не нужен. Особенно мужчина, который привык быть всеобщим любимцем.
Ей хочется, чтобы родные места снова превратились в цветущий оазис. А сейчас… Даже листва деревьев, со всех сторон окружающих дом, побурела от засухи и покрылась пылью. До самого горизонта – сухая, растрескавшаяся земля прерии, а над ней – ослепительно голубое небо. Ни облачка! Дождя не будет еще очень долго.
Если бы в этом году погода была к ним милостива, отец, возможно, и не составил бы такого странного завещания. Он не втолкнул бы в ее жизнь Фрэнка Фиорентино. И не заставил бы ее ломать голову над вопросом: как вытолкать его обратно? По крайней мере, сократить его визиты, свести их общение к минимуму.
Ему здесь не место.
Утвердившись в этой мысли окончательно, Клэр вернулась в дом, прошла длинным коридором, разделявшим огромное здание на две половины, и стала подниматься по лестнице, ведущей в бывший кабинет отца.
Войдя, она сразу наткнулась взглядом на столик с шахматами у окна и вспомнила слова Хоакина о том, каким опытным стратегом был ее отец. Черные и белые фигурки были расставлены и готовы к игре; значит, отец успел завершить последнюю партию – они с Хоакином играли по переписке.
Игра окончена, подумала она, и на нее снова нахлынула мощная волна грусти. Она положила на доску фигурку черного короля, а потом посмотрела на белого коня и вновь удивилась. С чего отец взял, что Фрэнк Фиорентино способен ее спасти? Покачав головой, она наконец отвернулась от шахмат и села в глубокое и мягкое кожаное кресло.
Кресло было большое, сделанное для большого человека. Ей оно явно было велико, не по размеру, но отец хотя бы даровал ей право сидеть на его месте. Не хватало еще, чтобы сюда уселся Фрэнк Фиорентино!
Он на восемь лет старше, но возраст не дает ему никакого преимущества. И решающий голос во всех делах будет принадлежать ей. Ей принадлежит пятьдесят один процент Буэна-Виста, у нее в руках бразды правления, и никакие его миллионы, заработанные на стадионах и съемочных площадках, не изменят положения вещей!
Обращайся с ней по-доброму…
Поднимаясь по лестнице в бывший кабинет Кэмерона, Фрэнк вспоминал увещевания Троя, и в душе у него все клокотало. Какого черта! Клэр держится так, словно он незваный гость. Ему придется нелегко. Вчера вечером, когда они с Троем приехали, она вела себя с ледяной вежливостью и была крайне неприступна. Сегодня утром она с порога накинулась на него, не заботясь даже о том, что Тина все слышит.
Все равно ему не следовало отвечать резкостью на резкость. Особенно упоминать о том, что в ее жизни не хватает любви. Это был удар ниже пояса, а она ведь только что потеряла отца. Фрэнк недовольно поморщился и покачал головой. Ему придется крепко думать, прежде чем отвечать, и стараться пропускать колкости Клэр мимо ушей. Он старше и опытнее, и в его власти обращаться с ней мягко, по-доброму…